Сын Тишайшего

– Для чего я здесь перед немцем старался? Нам надо убедить стрельцов. Пошлёшь верного человека, а лучше сам поезжай. Такое дело чужим доверять нельзя, – объясняю задачу спокойным тоном.

– Но зачем, государь? Ты только покажи, что начал выздоравливать, и всё наладится. Бояре сразу наперегонки к твоей горнице побегут и ночевать у порога будут. Так и было первые дни, когда ты занемог, – не сдавался упёртый товарищ.

Кстати, он зовётся моим дядькой, но скорее это камердинер, обеспечивающий быт царя. Как и Аксинья, считающаяся нянькой, больше ключница, командующая женской частью прислуги и частично хозяйством. В отличие от простых дворян, меня обхаживали не крепостные, а люди благородные. Дядька с нянькой происходили из служилых людей, чем очень гордились.

– Вы же сами говорите, что травили меня. Или давали снадобье непонятное, от которого только хуже, – одновременные кивки подтвердили, что парочка не отказывается от своих подозрений. – Значит, враги замыслили что-то нехорошее. Только они готовы, а я – нет. Потому и надо сделать шаг, который спутает их намерения. А когда человек спешит, то ошибается.