Почему нет?

– Трудно вспомнить?

– Их было три, и все ублюдские. Я давно их забил.

– Классика, – цокает она языком. – Сколько тебе тогда было?

– Шестнадцать.

– А кто бил?

– Да тип знакомый. Он тогда из армии вернулся и в себя поверил.

– И снова… классика. Я за свою практику столько идиотских надписей перебила, а еще имен и кривых львов в короне.

– О-о-о… я как-то тоже хотел себе льва.

– Правда? И кто тот герой, который тебя отговорил?

– Подруга.

– Какая умница.

– Она мне угрожала, но это уже детали.

Ясмина снова смеется, и я не могу отвести взгляд от плавной линии ее губ, очарованный бархатистым звуком голоса. У нее красивый смех. Да и все остальное очень даже…

– Готово, – объявляет она, развеяв мои мысли, и кабинет погружается в тишину. – Ну? Как тебе?

Вытягиваю руки и рассматриваю запястья, не скрывая восхищения:

– Лучше, чем было. Гораздо!

– Супер! Сейчас пленку наклеим, и точно все.

Ясмина разрезает на кусочки заживляющую пленку, и ее теплые пальцы касаются моих. Сейчас даже жаль, что все мои татуировки била не она. И жаль, что на мне осталось не так много места для новых, потому что такие сеансы мне определенно нравятся.