Рекорд
В какой-то момент я поднимаю руку и кричу, что есть мочи:
– Стой! Ти-им!
Резко останавливаюсь. Он следует примеру.
Я снова поднимаю руку, прося тишины, и прислушиваюсь. Как и Тим. Он снимает маску. Сама бы тоже сняла, но опасаюсь быть узнанной. Я здесь нелегально, и никому не нужно меня видеть. Тем более всяким волонтерам, которые нередко первыми получают информацию.
Показываю в сторону кустов:
– Мелькнуло там что-то.
– Ребенок?
– Может, медведь, – пожимаю плечами. – Здесь водятся медведи? Я без понятия.
– Лоси только. – Тим хмурится. – Вроде бы. Я не местный. Ладно, стой пока здесь, гляну. Эй, тут есть кто-нибудь?! Это помощь!
Он оставляет эндуро и осторожно крадется к оврагу.
Я вытягиваю шею и напряженно слушаю. Лоси, между прочим, крайне агрессивные звери. И бегают не хуже медведей.
Тим пробирается вперед, периодически выкрикивая, что хочет помочь. Голос у него грубоватый, мало дружелюбный, будто он ищет детей, чтобы добить, а не спасти. Лично я бы не отозвалась.
Он подходит к оврагу, смотрит вниз, потом вздрагивает и кричит, маша руками: