Тайна Дома трех вязов

Доктор Вотрен еще не оправился от удара. Он сидел в кресле в библиотеке – той самой, по которой бродил Форестье, когда прозвучал выстрел, и которая должна была послужить импровизированной комнатой для допросов, – и явно волновался. К сожалению, комиссар знал, что судить о виновности человека по внешним признакам нельзя: некоторые преступники держатся совершенно хладнокровно, а порядочные люди теряются, словно заранее признавая вину.

– Почему меня допрашивают первым?

– Это я предложил лейтенанту, – дружелюбно ответил Форестье. – Я понимаю, что вы переживаете из-за смерти графа, и предпочел избавить вас от долгого ожидания.

– Да, да…

Гийомен откашлялся и заговорил:

– Как вы понимаете, нам нужно как можно точнее определить, что делал каждый из вас этим вечером. Расскажите мне, пожалуйста, все то, что вы уже рассказали комиссару.

Вотрен безучастно перечислил, что он делал, то есть совсем немногое. Гийомен тщательно записал показания в блокнот.

Доктор не выходил из гостиной с тех пор, как ее покинул граф, и до того момента, как раздался выстрел. Он сидел у камина, в котором шипело пламя и потрескивали поленья. Он не заметил ничего странного, но удивился, услышав концерт Баха: прежде ему показалось, что граф был раздосадован неожиданным звонком и вряд ли собирался слушать музыку.