Семиозис

Не задумываясь, я закатал рукав и засунул руку внутрь, в жар и слизь, и в мощные мышцы. Головка так близко! А львица провела когтями по моему воротнику, и куртке, и бахроме. Мои пальцы сомкнулись вокруг головы львенка, вокруг мордочки, и провели голову мимо вытянутой ручки, – и львица вдруг потужилась, а я потянул, потянул за ручку и за мордочку в родовых путях, а ее когти вошли мне в волосы, и мордочка уже вышла, розовая, а когти бритвами прошлись по моему скальпу и волосы посыпались мне на плечи. Вся голова родилась со следующей потугой, и я прочистил носик и пасть, а она снова потужилась, вспарывая когтями мне куртку, и тельце тоже родилось. Дитя вдохнуло и вякнуло, и я показал его ей – мальчик – и положил рядом, и когти вылетели из моих волос, и она его облизывала, а он лизал ее. Оба были слабы, но радостны, а я медленно пятился, продолжая ворковать. Славный счастливый малыш, чудесная мама прекрасно поработала.

Копальщик с рычанием надвигался на меня на всех четырех лапах. Я встал. Он поднялся на задние лапы. Мои глаза находились на уровне его груди, так что я был в откровенно проигрышном положении. Он прыгал быстрее, чем я мог бы бежать, так что бегство ничего не дало бы. Но у меня всегда было чутье на львов, как и на котов. Стекловары или еще кто-то их одомашнили. Наверное, Копальщик знал, как быть номером вторым, если бы я смог показать ему, что я – номер первый. Или так мне казалось.