Семиозис

Мама улыбнулась мне так, словно я отправлялась пройтись и набрать дружественных плодов, и улыбка у нее была такой же широкой, как у Джулиана, но уголки ее рта проваливались в челюсти. Когда-то лицо у нее было гладким и полным, как у меня, – я видела снимки, – но она оказалась не приспособленной для нашей силы тяжести. Гравитация стянула вниз ее лицо, а ее груди, колени, руки – вся ее плоть – оплыли. По словам родителей, на Земле я была бы легкой как перышко.

– Проект был хороший, – сказала мама.

– Это было мое первое настоящее здание.

– Не твоя вина, – заметил Октаво, но при этом он на меня не смотрел.

Маме понадобилось пойти в центр даров, и я помогла ей встать и идти. Макушкой я доставала ей только до плеча: сила тяжести Мира сделала нас, детей, низенькими, сильными и быстрыми, как местные животные. Родители стали инвалидами после множества падений и тяжелых нагрузок, сколько бы медики ни обновляли им кости и суставы.

– Тут пока неплохо, – заявила она из центра даров, который здесь был просто большими ведрами, а не настоящим сортиром.