Фараон. Книга 5. Император поневоле

– А боги говорят со жрецами тоже? – удивился я.

«Напрямую нет, – кошка наконец перестала делать вид, что спит, и открыла глаза полностью, – но есть же всякие символы, которые любят люди, стечение обстоятельств, ну и прочая мишура, с помощью которых боги дают знать, довольны они проводниками своей воли в мире или нет».

– Этот Анзуд, ты знала его? – спросил я. – Тут пишут, что у него была спутница, человек. Также «человек без судьбы».

«Знала, – скривилась она, – один из тех, кто принял птичье обличье, так любимое местными аборигенами».

– Прости, что перебиваю, – тут же ухватился я за эту мысль, – откуда вообще появились в облике богов звериные формы? Ведь это неудобно в повседневной жизни.

«Так первым прибывшим легче было показаться богами для местных племён, – ответила Бастет, – у них подобные формы уже были, а наш истинный облик ты видел, он слишком похож на человеческий, чтобы тебя начали бояться и боготворить. Ну а дальше для удобства превращения каждому добавили изменения в ДНК, но, как ты видел, обратная трансформация бывает болезненной после стольких тысячелетий её использования».