Под кожей

Я никогда не выставляла запрет на посещение кофейни с животными, в этом не было особой надобности, но питомцу Алиева мысленно выписываю вынужденный мораторий. Какая ирония, черт возьми!

Я не произношу этого вслух, тем не менее вижу на лице своего спутника кривоватую улыбку, когда мы останавливаемся перед входом.

С этим невыносимо бороться! Я снова улыбаюсь. Снова!

Мои нелепые ограничения в его адрес, которые с такой очевидностью ложатся и на его собаку, создают настоящий клубок понятных только нам двоим обстоятельств.

Денис даже не пытается сдвинуться с места. Он просто усмехается, делая чертовски обаятельный невинный вид и наматывая на кулак толстый поводок.

– Мне нужно пять минут, – говорю я ему.

– Конечно.

– Что тебе взять?

– На твой вкус.

Я оборачиваюсь на звук открывающейся двери и под звон колокольчика душу желание чертыхнуться, ведь из «Елок» выходит Адам Мухтаров, жених моей сестры. В его руках – кофейный стакан в картонном держателе. Мальчишеское выражение на его красивом лице сейчас сменил задумчивый вид, но Адам теряет серьезность, когда наши глаза встречаются.