Великий и Ужасный – 4

– Кочегарка! – вздохнул Таго Гваун Амилле. – Для самых вредных заключенных. Я там уже прописался, ёлки!

– «Ёлки»? – переспросил я.

– Ёлки! Прицепилось это… слово-паразит, да? По-нашему ёлка – «фирр»! Представляешь, когда говорил на своем языке – все время фиркал. Выучил русский – теперь «ёлки» говорю! Выверты психики… Слова ведь ни капельки не похожие, ни одной похожей буквы… Хотя если всё детство провел среди йеллоустоунских ёлок, то оно вроде и неудивительно, да?

Похоже, этот Таго-как-его-там был тем еще балагуром.

– Ну, меня в кочегарку – это понятно. Я бардак на раздаче устроил и не дал себя избить быдлотроллям. А тебя чего?

– А я по стенкам бегаю и лещи раздаю! – улыбнулся он. Зубы у него, как и у всех эльфов, были белоснежные, словно из рекламы зубной пасты.

– «Лещи»? – Нет, определенно, сокамерник мне на сей раз попался прелюбопытный.

– Лещ? Я правильно сказал? Ну, слап! Постчйотчина! – У него внезапно прорезался акцент.

– Даже слишком правильно! Говоришь – год в России? И так приспособился?