Жена Нави, или прижмемся и перезимуем

Буранушка подналег, ворча на все лады. Я пыталась удержаться на медведе, вцепившись в его густую и жесткую шерсть.

Из-за густого ельника показалась полянка с огромной даже по меркам древнего леса елкой. Чириканье и стрекотание птиц стало громче. С ветки слетела сорока, пролетев прямо перед моим лицом.

Я прислушалась.

Раньше для меня это обычное чириканье. Так сказать, ничего не значащий фоновый шум. Но сейчас это были осмысленные фразы. Стайка воробьев сидела на сугробе. Стоило кому-то крикнуть: «Человек!», как это подхватывали другие птичьи голоса, сливаясь в один гомон.

– Человек!

– Че вовек! Чемонек!

– Чучубек! Чебучек! Черевек!

– Дровосек!

Мне показалось, что среди птичьих голосов я расслышала даже нечто отдаленно похожее на интимные пристрастия дровосека и любовь к чебурекам. В гомоне все слова сливались воедино, как вдруг все чей-то воробьино – истеричный голос заорал громко и отчетливо:

– Сме-е-е-ерть!!!

В этот момент воробьи притихли и вспорхнули с сугроба.

– Где?! – обалдела я, вертя головой. Воробьи тут же пересели на соседний сугроб.