В моей жизни прошу винить…
– Так я же вернула на следующий день, сколько можно мне это припоминать, – девушка пожала плечами.
– И с тех пор я не могу от тебя избавиться, Люся.
– Люси́! Я Люси́, а не Люся, неужели сложно запомнить! – блондинка на секунду поперхнулась воздухом и закашляла. И вдруг рванула на себе трикотажную блузку вместе с лифчиком, вывалив сиськи наружу, и заорала: – Насилуют! Помогите! А-а-а!
Метнувшись к этой ненормальной, Влад хотел лишь максимально аккуратно взять ее за плечи и легонько встряхнуть. Совсем легко, чтобы не дай Бог не остались синяки. Но не смог удержать кипевшее негодование и злость. Разряд между его руками и истерившей девчонкой был таким сильным, что его отшвырнуло к стене, а Люська упала как подкошенная.
Вот черт! Черт-черт!
10
Третий человек за сутки пострадал от его рук! Предупреждал же дед – держаться от людей подальше, особенно, когда Влад испытывает негативные эмоции!
Он присел на корточки и похлопал блондинку по щеке. Ее голова безвольно мотнулась. Дрянь дело.
Бывали между ними ссоры. Да что там, они постоянно вспыхивали. Но всегда заканчивались бурными примирениями, после которых наступала приятная сытая слабость и Влада шатало, как алкаша после пузыря беленькой. Темперамент Люськи выдерживал такие эмоциональные качели, и «особые» прикосновения Влада не вызывали у девчонки нервного истощения и обмороков.