Курсант. На Берлин – 2

– Проходи, любимый. Все готово. – С улыбкой произнесла супруга Эско, а затем подмигнула ему игриво, развернулась и, покачивая бедрами, направилась к столовой.

Сказать, что Риекки обалдел, это не сказать ничего. Его жена всегда была приличной женщиной. Матерью двоих девочек. Она столь вопиющего непотребства не могла бы себе позволить ни при каких обстоятельствах. Уж тем более, называть мужа “любимым”, моргать глазами, как последняя портовая шлюха, и вилять задницей.

Не долго думая, Эско скинул ботинки, нацепил домашние туфли, а затем рванул следом за супругой, собираясь сказать ей, что думает о таком аморальном поведении.

Риекки заскочил в столовую и… замер на пороге, с ужасом уставившись на большой круглый стол, за которым обычно его семья собиралась для ужина.

В даную секунду на месте, которое всегда занимал сам Эско, сидел Алексей Витцке. Он обеими руками уминал любимый пирог господина Риекки. Руками! Вилка и нож лежали рядом, одинокие, никому не нужные.

А прямо на столе, устроившись на нем, прости Господи, филейной частью, восседала госпожа Риекки. Она смотрела на русского с таким выражением лица… Эско от неожиданности и шока буквально потерял дар речи. Потому как даже во время начала семейной жизни супруга никогда не имела столь развратного вида. Ее рот был приоткрыт, а в глазах плескалось нечто, подозрительно напоминавшее разврат.