Эффект искаженных желаний

Катя на миг попыталась представить, как сейчас может выглядеть Ира Дивова, и не смогла. Слушая смешную речь, она почему-то по-прежнему представляла ее невысокой сбитой девушкой, глупой и очень инициативной, с ровным каре блекло-русых волос и круглым лицом. Даже тот факт, что у нее уже тогда были состоятельные родители, не менял ничего. Ирка была Улджи, по сути, и носила это прозвище, ничуть не смущаясь. Они тогда все брали себе имена индейцев, ведь они были стаей, а к Ирке оно приклеилось само, потому что означало «луна». Круглолицая луна.

– Ну же, Чепи, давай, будет клуто, – вновь послышались уговоры, и Ирка будто бы прочитав ее мысли назвала Катино прозвище, значившее «фея».

А она уже не фея, давно не фея, Катю уже пять лет как называют «отбитая».

– Прощай, – сказала Катя немного раздраженно и нажала на телефоне отбой. Забытое имя прозвучало как катализатор. Екатерина вдруг вспомнила все то, что, казалось, осталось в Хабаровске навсегда – и хорошее, и плохое. Она точно проснулась от своего московского кошмара, и мысли забегали в ее голове.