Лекарство против застоя

Питера откомандировали в Брюссель в самом начале боевых действий, когда еще была надежда, что русских удастся остановить на рубеже реки Рейн. Но это оказалось не так. Бельгийская столица была накрыта девятым валом наступления уже в двадцатых числах апреля, вестей от моего возлюбленного не было, и с некоторых пор я начала готовить себя к мысли, что, возможно, никогда больше его уже не увижу.

Железный вал большевистского нашествия катился по Континентальной Европе, да и у нас в Британии тоже было тревожно, хотя никто не ждал советского десанта раньше, чем через год, ибо, по расчетам наших горе-военных, быстрее Новую Великую Армаду у дяди Джо собрать не получится.

Тревожно было и в Букингемском дворце. Тревожно и мрачно, словно над нами нависла страшная угроза. Лиллибет ходила с каким-то скорбным лицом, поджав губы, отчего ее некрасивость еще усилилась. И я ее понимала. Господин Никто никуда не ушел: он наблюдал за нами с напряженным вниманием – сдадимся мы на его милость подобно кузенам или продолжим проявлять упрямство. А упрямства в нас было хоть отбавляй, и его олицетворением в глазах нации сделался премьер-министр Уинстон Черчилль – уж у него это качества хватило бы на сто баранов разом. Он стоял непоколебимо, как скала, и грозным голосом требовал только сражаться, сражаться, сражаться…