В моем счастье прошу винить амнезию

Уже поздно ночью, засыпая в объятьях Санджея, я услышала, как он шепотом сказал мне в макушку:

– Почему ты раньше такой не была, Ниджен? Почему боялась меня, отталкивала? Разве я такой страшный? Или я был тебе противен как мужчина?

– Как минимум у тебя дурацкая привычка задавать вопросы не вовремя, – пробухтела я ему в грудь, недовольно ерзая и прижимаясь еще крепче. – Какая разница, что было раньше. Я не помню. И ты забудь!

Все так странно на самом деле. Моментами я вроде бы вспоминаю этот дом, эту семью. И совершенно точно люблю мужа. Ифрит его знает, что там было между нами раньше, почему я от него шарахалась, а он пропадал в своей лаборатории неделями.

Впрочем, он и сегодня с раннего утра умотал на работу. Пробормотал только что-то про альдегиды в тонких потоках, кое-как зажевал бутерброд и смылся. Мне с этим бутербродом пришлось за ним почти до ворот гнаться, а то так и убежал бы голодный!

Потом, пока остальное семейство изволило отсыпаться, я пошла осматривать дом, двор и вообще все, что попадется. Ощущения были… еще более странные.