А + Д =? История еще одной первой любви

Сдергиваю полотенце с дверцы шкафа, отправляюсь в душ и потом к маме, как она и просила. На кухонном столе уже разложена домашняя аптечка. За последнюю пару лет она стала походить на отдел какой-нибудь городской аптеки.

– Ма, – касаюсь ее руки.

– Ты знаешь, что я чувствую, когда ты мне врешь. – Мама строго смотрит на меня.

– Я не вру.

– Помолчи, – отмахивается она и берется за вату, смоченную перекисью.

Ее руки едва заметно подрагивают, а губы то и дело сжимаются в бледную полоску.

– С-сх, – дергаюсь, когда мокрая вата касается скулы.

Мама дует как в детстве. Внутренности наизнанку выворачивает. Зажмуриваюсь, ощущая, как теплые пальцы бережно касаются лица.

– Что же это такое? Ну разве так можно? – причитает она, заботливо обрабатывая ссадины. – Вот был бы отец жив …

– Ма, у тебя уколы есть еще? – перебиваю ее, чтобы снова не пришлось лгать.

– Все есть. Медсестра приходила, сделала уже.

– Хорошо, – ставлю мысленную галочку, что надо перевести деньги за следующую неделю.

Закончив, мама жарит мне яйца и делает бутерброды с докторской колбасой. В меня не лезет, но я ем.