Мой ненавистный пожарный
Ничего, что я могла сгореть заживо? Почему я не вижу ни капли сострадания в лицах окружающих?
– Ветер, мы оставим это дело тебе. – Соболь хлопает Ветрова по плечу.
У последнего такой грозный вид, будто он собирается отомстить мне за выплеснутую на его лицо воду и сказать: “Ну и кто из нас теперь трубочист?”
– Эвелина. – обращается ко мне Ветров, успевший вычленить из сумбурного разговора мое имя, и в его губах оно звучит как приговор. – Вы понимаете, что за этим может последовать ответственность?
– Я. Не. Курила. – повторяю я, с вызовом смотря ему в глаза.
На секунду мне кажется, что его миссия по гипнотизированию кобры удалась, потому что меня затягивает в черноту его глаз водоворотом.
Дым продолжает разъедать меня изнутри. В голове темнеет. И я теряю равновесие, успевая опереться на широкую грудь Ветрова.
Глава 4
Белый потолок плывет перед глазами, перемешиваясь с плоскими светодиодными лампами. Запах лекарств бьет в нос, а в руку впивается капельница.
Что произошло?
Память возвращается обрывками: дым, огонь, Мира, Ветров…