Барин-Шабарин

Девчонка лет тринадцати в это самое время держала меня на прицеле охотничьего ружья.

– Позвольте дать вам совет, – сказала девчонка. – Даже не начинайте разговор о том, чтобы мы уехали. Не вы первый, не вы последний. Но мы от бабушки никуда не уедем. Никаких детдомов и распределителей!

Последние слова прозвучали, как лозунг на митинге.

– Да я, собственно, не за тем. Хотя в упор не понимаю, почему вы здесь живете, – сказал я.

– А чем плохо-то, милок? Еду привозят, можно жить. Жить, знаешь, мил человек, можно всегда. Я в одну войну жила да немца била, выживем и нынче. Нынче оно ж сытнее, вон какую колбасу принес! А икорки с фуаграми чего не захватил? И это… дальневосточного краба с ебстерами? – говорила бабка, спускаясь по лестнице, но не опуская автомат, легендарный АК-74.

Несмотря на то, что женщина была действительно стара и выглядела даже старше восьмидесяти лет, Мария Всеволодовна крепкая старушка. По ней сразу видно, что в молодости была такой красоткой, что мужики штабелями ложились. Учитывая язвительность и юмор – женщина-огонь, хвосты мужикам подпаливала не раз. И только одно диссонировало во внешности и манере разговора – от этой женщины тянуло интеллигентностью, воспитанностью. Она уж точно знает, «ебстер» – это «лобстер», а еще, наверняка, может часами декламировать хоть Фета с Блоком и Есениным, а хоть бы и Шиллера со Шекспиром.