Предатель

Энзли усаживается на место за мной и хлопает меня по плечу.

– Чего? – шиплю я, оборачиваясь к ней.

Она смотрит на меня удивленно.

– Что? Я ничего не делала.

– Девушки, – укоризненно одергивает нас сестра Патриция, стоя у доски, где она настраивает проигрыватель для сегодняшнего видео. Уже октябрь, а она, кажется, с самого начала учебы так ничему нас не научила. Мы только и делаем, что смотрим фильмы, чаще всего мюзиклы. Начинаю подозревать, что это ее личная библиотека.

– Мерещится тебе всякое, – говорит мне Энзли. – Пора дозу повышать.

Рядом с Энзли хихикает Бри, ее лучшая подружка:

– Вот уж точно. – Она громко чавкает жвачкой, а потом начинает кашлять, подавившись ей. Я обычно не осуждаю людей с низким интеллектом, но Бри Атвуд настолько глупа, что ее даже жалко.

Спустя несколько минут начинается урок. Так здесь это называется, но на деле мы сидим в темноте и смотрим плохо перенесенную с кассеты на диск запись «Отверженных», а сестра Патриция за своим столом одними губами проговаривает каждую фразу наизусть.