Уродина. Книга третья. Польская карта

– Они продают свою продукцию нам. И продают только за золото и серебро. При этом серебро предпочтительней. А из серебра берут, хорошо, стараются брать, только восьмерики. Это Real de a Ocho – более известные, как восьмерики.

– Восьмерики? – Брехт зажмурился, что-то где-то читал или слышал. В какой-то из жизней.

– Может, слышали название «пиастры». Большая монета в восемь реалов. Песо, ещё называют. – Голландец вытащил табакерку и трубку.

– Капитан… Я… Я не курю и дыма не выношу. Поговорим, пойдёте на улицу и курите на здоровье.

– Русские! – Презрения-то сколько. Конечно, курение признак цивилизации. А то, что у дикарей переняли, забыли уже.

Бирон уговорил Синод объявить курильщиков приспешниками Сатаны, а Анна Иоанновна запретила ввоз табака под страхом конфискации имущества и высылки в Сибирь всей семьи. Появились, конечно, контрабандисты, но закон сработал. Десятки выселенных провозили по родным городам и Москве, как боярыню Морозову, и желающих осваивать бесконечные просторы поубавилось. Потом Анна отлучила от двора всех курильщиков и пообещала тоже выслать. Брехт ввёл в армии порку офицеров и солдат за курение. За два года практически побороли. Курильщики ушли в подполье. Их и было-то от силы десяток тысяч на всю страну, а скорее всего и того меньше, не успела зараза, привнесённая Петром, широко распространиться. Теперь уже Анна Иоанновна подписала Указ о высылку в Сибирь всех пойманных за курением. Ещё пару лет и в России этой дурной привычки не останется.