Уродина. Книга третья. Польская карта

– А не надо, Пётр Семёнович, ты прав, нужна письменная инструкция. Я её сегодня же вечерком накарябаю. Закончили пока.

Вернулся младший Салтыков перед самой войной за польское наследство. В тот день, когда гвардия выходила из Риги. С кучей бумаг.

– А поехали, Пётр Семёнович, с нами. Тебе полезно будет. – И Брехт взял его с собой в качестве адъютанта.

Сейчас с эскадроном кавалергардов он был последним резервом. Остальная гвардия охватывала Радом с противоположной стороны, а артиллерия, на которую Брехт поставил, вдруг, из-за жадности его, оказалась не удел.

– Поспеши на помощь родственничку. Черт бы его побрал! – и опомнившись про себя добавил, – Ай, Иегудиил, не слушай. Это я так, сгоряча.

Преображенцы, между тем, примеру командира последовали не все, большая часть роты коней успела сдержать и в собственную ловушку не угодить. Выглядело поля боя теперь весело. В центре, спотыкаясь о натянутые верёвки, рубились на саблях и шпагах два десятка человек, примерно по десятку с каждой стороны. Преображенцы во главе с Иваном брали верх. Команда брать ляхов в плен там была явно не актуальна, те рубились истово и сдаваться не собирались, но у русских были не шпаги, как у большинства ляхов, а почти прямые длинные сабли и если ею попадали по шпаге, то у панов сразу проблемы появлялись. Шпаги от удара либо переламывались, либо, как красиво описано в «Трёх мушкетёрах», гнулись. В этой головной группе поляков были видимо их князья и прочие магнаты, и вооружены они были шпагами. Не гоже набольшим князьям сабли носить, шпага оружие вельможи. И не боевая тяжёлая, а лёгонькая тонкая игрушка. Не прошло и пары минут, как бой перешёл в рукопашный. Ляхи, лишившись оружия, бросались на преображенцев и тянулись к горлу, надеясь задушить хоть ещё одного русского, с собой на тот свет забрать. Но получилось так себе. Иван Салтыков, прикончив своего соперника, догадался вытащить пистоль и даже, скусив патрон, досыпать на полку пороха. Бабах. Ещё на одного поляка меньше. Запустив разряженное оружие в голову очередному одетому в красный с золотом кафтан ляху, и попав, Салтыков бросился к нему, и воспользовавшись секундным замешательством пана, заколол того. За это время ещё один преображенец добил своего противника, и они вдвоём атаковали следующего. Лях еле отбивался от наседающего на него гвардейца, и атаку с фланга пропустил. Ещё минус один. А дальше посыпалась оборона польская. Впятером против десятерых те не сдюжили, и уже через минуту поле боя осталось за преображенцами.