Голова на серебряном блюде

– И вам удается следовать этому обещанию?

– Сложно сказать. Я быстро забываю про сон. Но позже эти образы опять навещают меня.

– То есть не только по ночам, в кровати?

– В последнее время не только ночью. Бывает, и когда я не сплю…

Воцарилось молчание. Дрисдейл с вопросительным видом ждал, когда пациентка продолжит. Но Леона откинулась на кушетку, напоминавшую кресло в кабинете стоматолога, прикрыла глаза и больше не собиралась говорить.

– Леона, прошу вас ответить мне. Вы принимаете наркотики?

Та промолчала.

– Леона, я не полицейский. Я не пытаюсь уличить вас в чем-то плохом. И я не просто так задаю этот вопрос.

Открыв глаза, Леона тихо сказала:

– Наркотики я люблю. По крайней мере, больше, чем секс.

По лицу психиатра было видно, что он ждал такого ответа.

– Мне хорошо понятно, в чем дело. Сейчас я чувствую себя загнанной в тупик. И мучительная тревога, что гложет меня, проистекает от моей слабости, от чувства стыда – главным образом от того, что без наркотиков я жить не могу. Уверена, доктор, именно это вы и хотели сказать, так что я это сделала за вас.