Не надо боли

– Тебя папа отправил? – резко разворачивается девчонка.

Приветливо смотрит, сверкая белоснежной улыбкой. Брекеты сделали свое дело, зубы у нимфы острые и ровные. Она по-девичьи заламывает руки и дуется, что не отвечаю.

В гостиной творится какой-то пиздец.

– Что здесь происходит? – хмурюсь. – Выключите музыку.

Диван заправлен шелковым постельным, а вокруг расставлены камеры и куча различного видеооборудования. Пацанов трое. Двое смотрят на монитор, один сидит в кресле у окна – с телефоном в руке.

Долбежка в ушах стихает, виски благодарно стягивает в последний раз.

Обернувшись, еще раз разглядываю дочь друга. Твою мать. Она порнозвезда?.. Серьезно?

Брезгливо морщусь. Нимфа превращается в нечто бесцветное.

– На выход, – дергаюсь в сторону ее друзей.

Тот, что в кресле поднимает лицо и с усмешкой на меня смотрит.

– Добрый день. У вас какие-то проблемы?

Всего пара секунд требуется, чтобы определить акцент, с которым он говорит. Сначала показалось, литовский, но все же что-то ближе к польскому. Литовский язык – политональный, то есть ударения в нем не только силовые, но и музыкальные – в каждом отдельном случае используется разный тон голоса. Ни с чем не спутаешь.