На обломках счастья

Софи убежала вперед, выглядывая что-то в темноте. И Арон строго окликнул её, чтобы она вернулась.

– Но сейчас же ты её оставляешь…

– Арон, – прервала я его сердито. – Она подросла, и за ней сейчас присматривают и Рута, и Иветта, и Гаврис и мальчишки. Да и война осталась позади. Так что ты не имеешь права меня осуждать. Просто не имеешь на это никаких прав.

– Я не осуждаю тебя, Аннели, – тут же пошел на попятную Арон. – Правда, не осуждаю. Пытаюсь понять…

– И что непонятного в желание помочь солдатам, которые себя не жалели в этой ужасной войне? – спросила я с вызовом и тут же поспешно отвернулась. Мягче нужно стелить, мягче.

– Прости, – шепнул Арон. Остановившись, он притянул меня к себе и заглянул в мои глаза. – Наверное, я немного ревную тебя.

– К кому? – с иронией уточнила я. Появившиеся солдаты в форме приграничных войск нарушили наш разговор.

– Доброго вечера, пани Гаррах, – поприветствовали меня один страж, чем изрядно удивил. Я его совершенно не помнила. Но точно знала, что этот патруль организовал капитан Домровский. Он не забыл своего обещания. От того и идет этот патруль по Лавандовой улице к центральной площади и вокруг неё.