Извращенная гордость

Я последовала за ним через длинный петляющий коридор.

– Кстати, я Адамо, – представился он.

– Серафина. – Я бросила на него взгляд.

– Знаю.

– Наверняка все Фальконе принимали участие в моем похищении, – пробормотала я.

Он свел брови, но ничего не ответил. Но в его глазах было нечто вроде стыда и неодобрения.

Через несколько минут мы спустились в нижнюю часть дома, в какую-то комнату вроде игровой, с баром, диванами, телевизором и боксерским рингом. На полу в пыли и кусках штукатурки валялась боксерская груша, и Римо стоял над ней с таким выражением лица, словно груша оскорбляла его взор. Он тоже был в бойцовских шортах. И только в них.

Вдруг в моей памяти пронесся образ Римо, который принимал вместе со мной душ, совершенно обнаженный. Я мало что помню о тех часах, да и о последующих тоже, и сейчас мой взгляд скользил по его мышцам, множественным шрамам, которые указывали на его жестокое прошлое и настоящее. Каждый дюйм тела Римо излучал опасность. Его габариты, мускулы, шрамы, но больше всего – его глаза.