Сердца в Антарктиде

– Как странно… – пробормотала Зоя, закрывая дверь. Ее охватило желание выйти на свежий воздух как можно скорее, хотя еще полчаса назад она никуда не собиралась. Ей не было дела ни до отплытия, ни до путешествия в целом: ее голову переполняли мысли о Максе, и она намеревалась провести весь день в каюте наедине со своими воспоминаниями. Однако после того, что она увидела, стены внезапно начали давить на нее.

***

Феликс покрутился перед зеркалом, вмонтированным в стену напротив кровати, приподнял пальцами свесившиеся на лоб каштановые локоны – предмет своей гордости, придирчиво осмотрел линию роста волос: не появились ли залысины? В последнее время ему казалось, что его густая шевелюра начала редеть по обе стороны ото лба, и это его пугало: перед мысленным взором сразу возникали предки по мужской линии с глубокими проплешинами до самого затылка. Феликс с прискорбием сознавал, что его шевелюру ждет та же участь, но мириться с этим не собирался и уже ознакомился с расценками на процедуру пересадки волос в некоторых клиниках. Сейчас, конечно, еще рано об этом задумываться, но, когда перевалит за тридцатник (а это случится уже через год), процесс может начаться внезапно, и надо быть к нему готовым. Ну а пока он был доволен собой: его роскошная грива притягивала взгляды девушек, и те зачастую «узнавали» в нем какого-нибудь известного певца или актера. Феликс не спешил их разубеждать, а на прямой вопрос, так ли это, загадочно отвечал «Все возможно» и отворачивался с безучастным видом. Порой к нему подкатывали такие красотки, что притворяться безучастным было нелегко, однако приходилось играть роль любящего супруга перед Эльзой, которая держала его на коротком поводке, не позволяя отлучаться далеко и надолго. Конечно, при желании можно было найти какой-то способ от нее улизнуть, но она была настолько проницательна, что Феликс опасался идти на риск: он не хотел причинять ей боль и разбивать ее сердце, ведь он же не монстр. Ну и тот факт, что он находился на ее содержании, тоже имел значение, хотя Феликс считал его второстепенным. Главное все же – это человечность. Но как остаться человеком и при этом не принести себя в жертву? Долгое время Феликса мучил этот вопрос, а когда решение нашлось, вспыхнув в голове озарением, он поначалу не осмелился принять его: слишком уж шокирующим оно было. Однако, поразмыслив, Феликс пришел к выводу, что такое решение единственно верное и другого быть не может.