Черное дерево

– Я говорил, насколько невероятно смотрятся на тебе все эти наряды?

– Это не наряды… Это называется трико. Они служат, чтобы…

– Чтобы подчеркивать тело во время танца, – перебил он. – Я знаю, ты мне уже объяснила.

Во время его визитов я и правда рассказывала ему все, что знала о балете; а я знала много любопытного, в том числе и об этой одежде.

– Я понимаю, твой отец не хотел, чтобы ты танцевала для посторонних, – сказал он, подходя еще ближе и склоняясь к самому моему уху. – Посмотри, что ты со мной делаешь, – он потянул мою руку и положил ее на твердый ком у себя в штанах.

Я попыталась вырваться, но он крепко меня держал.

– Ты сводишь меня с ума, Марфиль, – сказал он, учащенно дыша мне в ухо. – Эта затянувшаяся игра все больше выводит меня из терпения.

Он уткнулся носом мне в шею, продолжая что-то говорить, и у меня тоже участилось дыхание: не от его близости, а от страха, вызванного его словами.

Я не была дурой и понимала, что все это скоро закончится, и лишь молилась изо дня в день, чтобы поскорее отсюда выбраться.