Дядина зрелость. Тряхнем стариной?


– Не юли! – строго приказала старушка, – говори, как есть.


– Сомнения имеются.


– Вот! Он, конечно, непутёвый был, с женщинами своими совсем запутался, прости его, Господи, но вот с алкоголем никогда проблем не имел. Всегда воздержан был, умел себя контролировать.


– Вот и у меня те же мысли возникли, – отделался я обтекаемой фразой.


– Опять дипломатию разводишь! Думаешь, выжила из ума старуха, заговоры везде мерещатся.


– Да что вы, тетя Света. Ничуть не бывало. Я же говорю – помню, как Ванька ещё в молодости себя блюл. Мы-то шибче куролесили.


– Ну, а коли так, просьба у меня к тебе есть. Покопался бы ты в этом деле. Не верю я ни новым друзьям его, ни коллегам, ни снохе, курице размалеванной.


– Тетя Света, а почему я? Есть же Серёга Иванов – опер-важняк.  Я-то дилетант в любых расследованиях. Да и кто со мной откровенничать будет. Я не отказываюсь, но это же не логично. Почему меня вы выбрали?


– А это не я выбрала, – грустно улыбнулась старушка, –  это Ванюша мой выбрал. За месяц примерно до смерти принес мне записку, велел только тебе отдать, больше никому. Чуял что то, не иначе. Понесло же его в эту политику с экономикой! Занимался бы дальше чистой наукой – может, и жив бы остался.