Ибо мы слепы

– Знаете, я помню Питера. Питера Стаффа. Дружка моего отчима. Он вот также стоял в углу и подсмеивался, одной рукой закрывая лицо, а другой надрачивая свой малюсенький член, наблюдая за тем, как мой отчим драл меня на кровати, не обращая никакого внимания ни на мои крики, ни на мои мольбы. Да-да. Точно также, как и вы сейчас, лейтенант.

С этими словами Джордж неожиданно резко повернулся и, чуть не выломав ручку двери, вышел в коридор и направился к выходу, не обращая ни на кого внимания по пути. Несмотря на то, что внутри у него всё ещё клокотала буря, он понемногу снова становился собой. Шаг становился менее уверенным, руки начали дрожать, а на глазах выступили слёзы – но теперь не от волнения или страха, а от обиды. Обиды на полицейских, на себя… На весь мир.

– Джордж! Уже определился с отделом? – капитан Фостер, выводя из машины закованного в наручники спутника, Питера Нильборна, младшего сыночка мэра города – что, видимо, и послужило причинной оказания такой чести, как личный выезд на арест руководителя полицейского участка – окликнул направлявшегося прямым курсом к своей машине Джорджа.