А в чаше – яд

Никон смутился, нахмурился.

– Откуда узнала про головную боль?

– Да я, уважаемый Никон, не вчера аптекарствовать то начала, вижу уже по лицу, да по поведению людей что им жить мешает. Ну да ты попробуй, не поможет, другое средство подберем. Главное все сразу не выпивай, по полчаши на четверть секстария перед сном, да поутру, но после трапезы непременно, – сыпала словами Нина, укладывая в корзинку все заново.

– Погоди, что ты там про дворец-то сказала? Кто к тебе присылает?

– Кто присылает, сказать не могу, да только раз попробовали и вот заказывают. Ты не думай – твоей жене понравится.

Никон фыркнул, но уже примирительно сказал:

– Да что мне-то до того, понравится или нет. Раз богачи заказывают, значит, и ей сгодится.

Нина внимательно посмотрела на него.

– Жена тебе не по нраву? Пусть ко мне зайдет – я на нее посмотрю, поговорю, может, ей тоже какое средство подберем. В семье то когда мир, то и детям хорошо, и родителям благостно.

– Не в свою крынку нос суешь, апткарша, – огрызнулся Никон вставая.