Вслед за радугой

Арон молчал, ругая себя за всколыхнувшуюся надежду. Корабельный врач не отступала, борясь со старухой-смертью кулаками, ногтями и зубами до самого последнего вздоха больного или раненого – а иногда и того дольше. Раз она говорит, что надежды нет…

– Так, – неожиданно деловито сказала Марисса, поднимаясь и протягивая ему руку, словно старику или тяжелобольному. – Вставай, капитан!

Потирая отсиженный зад, Арон поднялся. Врач решительно взяла его за уши, придвинув лицо вплотную, оглядела внимательно: раздвинула веки, оттянула нижнюю губу, зачем-то полезла в рот – зубы пересчитывать, что ли? Невнятно от исследующих пальцев он прокомментировал неожиданный осмотр:

– За три часа не подхватил ни чумы, ни лихорадки, ни проказы, ни любовных болезней…

– Оно и видно! – Марисса отпустила его, сообщила назидательно: – Мой вердикт: критический недостаток алкоголя в организме и общий недотрах, вызванный долгим плаваньем. Мой рецепт: как следует напиться и отодрать всё, что движется. Можно и что не движется.