На краю одиночества

Анна шла рядом.

Из-под снега выглядывали острые рожки красного мха, который мхом был лишь по названию. На концах вспухли розовые капли сока, и его стоило бы собрать до того, как он заледенеет и утратит часть свойств. Но и в основной оранжерее хватало работы, не говоря уже о саде.

– Я думаю. Скажу. Но я не хочу, чтобы в меня опять влезла тварь. Она вредная. Она не скажет правду, только запутает. – Арвис сморщил нос.

Лилии стали крупнее, и полупрозрачные лепестки их разошлись, открывая темное горло. К лилейным отнести эти цветы можно было лишь условно.

– Я не хочу, чтобы ты умерла. Или я. Или еще кто. Смерть – это плохо. – Арвис протянул руку, и над пыльниками поднялись темные облачка пыльцы. Она кружилась, словно ощущая чуждое ледяному миру тепло, чтобы опуститься на завиток пестика.

Неужели получится?

– Но я не знаю, что мне сделать, чтобы ты не умерла. И чтобы остальные. – Пыльца осела на растопыренной ладони. – Хотя про остальных я еще не уверен. Илья злой.

– Ты пробовал поговорить с ним?