Поговори со мной мама

В этот период у Максима стали проявляться странности, мы стали замечать порезы на его запястьях. Однажды под воротником кофты мы увидели след на коже – на шее виднелась багровая полоска от удушения. Мы понимали, что он пытался с собой что-то сделать. Мама повела моего брата к психиатру, ему назначили лечение. Максим ничем не хотел делиться, вывести его на разговор было невозможно. О том, что происходит с сыном, мама не представляла.

Она очень расстраивалась, но делала все возможное, чтобы помочь Максиму – и когда ему в шесть месяцев поставили диагноз «гипертонус», и сейчас. В младенческом возрасте при помощи массажа мышечный тонус брату удалось восстановить и больше отклонений не наблюдалось. Пока в четыре года снова не появились непонятные симптомы. На этот раз мой брат ночами бился головой о подушку и часто-часто крутил ею в разные стороны, словно укачивал себя таким образом. Максиму назначили электросон и новую терапию. Тогда это тоже стабилизировало состояние. А в восемнадцать лет он неожиданно начал вставать по ночам. Вставал, что-то делал, подходил к окну. Мама в то время нередко засиживалась с шитьем почти до утра и иногда его видела, а когда на утро спрашивала Максима об этом, он ничего не помнил. Кроме внезапного лунатизма, вернулись и раскачивания головой во время сна.