Ковен тысячи костей

Пожалуй, нападение на Верховного колдуна на его территории можно было назвать весьма опрометчивым поступком, но разве самого Рафаэля это когда-нибудь останавливало? От мысли, что он мог сотворить с Зои, терзая и мучая ее все те месяцы, что я прохлаждалась в Вермонте, к лицу приливала кровь. Не намеренная останавливаться на одном лишь магазине, я выбросила вперед руку, представляя, как сжимаю внутренности Рафаэля в кулаке.

– Поймал лисицу. Поймал воробья. Поймал сердце, что стучит все быстрее, к смерти спеша…

Вены больше не жгло, и руки не чернели. Шепот заставил Рафаэля захаркать кровью, опираясь на отполированную черепушку трости, и лишь тогда он вскинул одну руку вверх. Уже в следующий миг я почувствовала, как мои челюсти тянут в противоположные стороны, будто кто-то пытается выдрать зубы щипцами. Виной всему была маленькая соломенная куколка со спицей в голове, которую Рафаэль сжимал в пальцах. Вместо ниток в косичку куклы вплетались мои волосы – темно-русый локон, срезанный ножницами Гидеона в одну из тех роковых ночей, которые не выжечь из памяти даже кислотой.