Личное дело

В руках у Вина пачка жевательных конфет «Хайчу» со вкусом зеленого яблока. Он угощает меня одной.

– Как будем завтра отмечать твою днюху? – спрашивает он, жуя с причмокиванием.

– Я работаю, – отвечаю я и тянусь за еще одной конфетой: первую припрятал на потом. – Закончу в шесть утра, дома буду в семь.

– Заметано, – говорит Вин, потирая руки. – Праздничный завтрак.

Я одновременно и люблю, и ненавижу Вина. В прошлом году он тоже не забыл о моем дне рождения, хоть я и переехал к ним всего за неделю до этого. Чувак испек для меня брауни. С посыпкой. И свечку зажег. Было очень мило.

Смена продолжается. Самое противное время – с десяти вечера до шести утра.

Мне платят пятнадцать долларов в час. Это и не так много, и не так мало, как может показаться. Очевидно, что меня не зарплатой заманили. Если вдуматься, я и сам не могу сказать, почему устроился сюда. Да, мне нужна была работа. Это случилось через пару недель после того, как меня отчислили, а я все еще жил с мамой. Свалил с самой ужасной новогодней вечеринки в Бруклин-Хайтс, где все, не затыкаясь, говорили, что первый семестр в колледже как раз и показывает, кто есть кто. Ставлю десятку на то, что эти же придурки потом вовсю отрицали, что это мы опустошили домашний бар родителей той девчонки, как в старших классах.