Прости

– Вот разве что, – улыбнулась Таисия Николаевна. – Немножко, полрюмочки. И сыру мне на тарелочку положи, мне и хватит. И пойду я все-таки к себе, а вы тут уж сами пошушукайтесь, вам без меня свободнее будет.

Свободнее? Но, как ни странно, маленькая кухонька, где едва помещались холодильник, несколько навесных шкафчиков, мойка, плита с серебристой вытяжкой и угловой диванчик с придвинутым к нему столом, в присутствии Карины не съеживалась, даже наоборот, словно расцветала. И вечный запах сушеных яблок становился сильнее, и старенькие бокалы на полочке поблескивали веселее, и даже чайник закипал быстрее.

– Чайник-то зачем? Сперва… – Карина плеснула в два бокала темно-красного, почти черного вина. – Вот, по глоточку – за нас, красивых, умных, талантливых!

Возражать Олеся не стала. Хотя какая из нее красивая, умная и талантливая? Но из бокала пахло летом, солнцем и чем-то терпким. Обещающим.

– Погоди, – она поставила бокал на стол. – Какой еще Эдик? Ты ж по… как его… Ване умирала?

– Не по Ване, а по Дане, ну его в самую туманную даль! Предупреждали ведь меня! А, проехали! Эдик – совсем другое дело. Вот, гляди, что подарил, – Карина покрутила головой, так что сережки в аккуратных мочках блеснули остро и ярко.