Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда

На узкой, скрипучей кровати уснуть невозможно. И кто придумал такие неудобные пружинки, переплетенные в прочную, но шумную сетку? Трясется всякий раз, стоит только пошевелиться.

Скрип-скрип, скрип-скрип… Одеяло слишком колючее и неприятное. Чужое одеяло, казенное, корабельное. У Эммы в каюте было такое мягкое, невесомое одеялко из пухового селектика, темно-синее, с крошечными желтыми звездами. Удобное, теплое, большое. Можно завернуться с головой, подоткнуть под колени и под пятки.

А тут – коричневое, невзрачное, колючее и громоздкое. И пахнет так странно. Коридорами этими темными пахнет. Как можно жить в этих подвальных коридорах? Вот уж действительно дети подземелья.

Но хуже всего, если они окажутся правы и на Третьем уровне нет взрослых. Бред какой-то. Страшный сон, кошмарное наваждение. Эмме бы и в голову такое не пришло. Нет взрослых!

А кто тогда отдает распоряжения на станции? Кто организует производство? Кто отчитывается Торговой гильдии? Если крейсеры приходят за товаром – а Федор говорил, что они действительно приходят, – значит, взрослые должны быть. Хотя бы на этих крейсерах.