Македонский

Двое телохранителей остановились у дверей, ведущих в зал. Лисимах и Пердикка последовали к столу и замерли у места, предназначенного для Македонского, куда я и последовал. Я заметил, что как минимум двое из моих называнных соратников все еще пьяны и не отошли от ночной попойки.

Я присел за скамью, взвалил ноги на стол и показал коротким жестом, что военачальники могут усаживаться – в ногах правды нет. Те сразу расселись по своим местам, немного сбитые с толку моим поведением, но через минуту большая часть вояк вернулись к прерванной трапезе. Я с минуту сидел молча, собирался с мыслями, а потом ударил кулаком по столу.

– Жрать перестали!

От удара посуда поподскакивала над столешницей. Полководцы принялись переглядываться друг с дружкой, но есть перестали.

– Что не так-то? – спросил Антипатр, пяляся на меня так, будто я спятил.

– Ты сюда пожрать пришел? – я кивнул на явства, раставленные на столе. – Лисимах, уноси, никаких посиделок на совете. И все, кто не протрезвел – подняли жопы и валим на хер, для вас совета не будет.