Трефовый интерес

– Прощай, любимый. Мы обязательно встретимся. Дай бог, чтоб поскорей.

– Грех говоришь, сестра, – незлобиво укорил ее священник. – Смерти себе выпрашивать – грех.

Лиза опустила глаза и стала в изголовье гроба. Один за другим подходили люди. Все они казались ей безликими, темными силуэтами на фоне зыбкого пламени свечей. Она не разбирала, кто есть кто. Кажется, эти трое мужчин с Женькиной работы, а вон те женщины – двоюродная сестра и племянница. Родители Евгения давно умерли, родни в столице было мало, в основном все жили в далеком Екатеринбурге, из которого он был родом.

Выйдя из церкви, все погрузились в автобус и поехали на кладбище. Рядом с Лизой все время была Маша. Лица ее она не видела, только руки. Они то и дело обнимали, подавали платок, все ту же бутылку с водой, таблетку валидола.

На поминках неожиданно все взял в свои руки какой-то тучный, лысый толстяк. Он уселся во главе стола и налил водки окружавшим.

– Ну, что тут сказать… – Голос у него был низким, басистым, быстро перекрывшим гул, царивший за столом. – Светлая память Жене, Евгению Иванычу. Святой был человек. Мы с ним лет десять как дружим. Дружили… Золотые руки Господь ему дал. Все-то он мог, все умел. Там, где другой бессилен, наш Евгений Иваныч творил чудеса. Мастер с большой буквы.