Он уходя спросил (адаптирована под iPad)

Что тут началось! «Я тебе изменила из высокой любви к музыке, а ты мне из низкой мести! Я сразу честно во всем призналась, а ты изменяешь тайком! Ты не тот человек, каким я тебя всегда считала! Ты пошл и вульгарен! Поди вон, я больше не желаю тебя видеть!». И выставила. Вот уже почти полгода мы жили с Ириной раздельно.

Эскапада мадемуазель Ларр с чумазым Антиноем всколыхнула во мне мучительные воспоминания. Теперь американка (русские женщины так себя не ведут!) вызывала во мне гадливость. Ирина, по крайней мере, склонялась перед жрецами искусства, а не ложилась под первого попавшегося мускулистого самца.

Я удалился в свое купе, хлопнув дверью, и погрузился в чтение новейшего справочника по френологии, купленного в книжном киоске криминалистического конгресса.

Алевтина Романовна вернулась уже затемно, но зато не на какой-нибудь маневровой «кукушке», а на мощном «десятиколеснике». Он мчал нас без остановок на скорости в девяносто верст, и утром мы оказались в Санкт-Петербурге.

Я хожу от стены к стене, безотчетно считая шаги, и отшагал уже несколько верст, оставаясь на одном месте, в то время как память переносит меня из страны в страну, мелькают лица, воскресают сцены из прошлого, и я то улыбаюсь, то вздрагиваю, то зажмуриваюсь.