Когда шатается трон

– Ты что, Иван Харламыч, куда нам в побег, когда мы еле ноги волочим, не сегодня завтра богу душу отдадим?

– Вот потому и побег. Не сомневайся, Пётр Семёнович, дело верное, с блатными пойдём, я договорился. У них харчи имеются и завязки на воле.

Это так: у блатных всё схвачено, все при должностях, в тепле и сытости, и передачки с воли, даже «дурь», и начальство их не трогает. Кому зона – смерть, а кому – мать родна.

– Ты подумай, а чтобы лучше думалось – на вот, – сует Харламыч в руки Петра Семёновича буханку хлеба и банку тушёнки. – Лопай, учитель, поправляйся.

– Откуда?

– Оттуда. От урок. Каждый день пайку получать станешь, нам у них носильщиками быть, на манер вьючных животных, они тяжести таскать не приучены, не по чину им. Да сразу все не ешь, а то кишки слипнутся. Всё понял, возражений, самоотводов нет?

А зачем возражать, когда руку кирпич черняшки тянет! За жратву любой зэк хоть к чёрту в пасть, лишь бы сегодня сытым быть!

– Всё, бывай, никому ни слова! Как снег сойдёт – срываемся…