Фригидная для оборотня многоженца

– В этот миг тем более можешь контроль утратить. Слишком долго тебя в обличье зверя продержали. И я не смог… – выпивает до дна янтарную жидкость. На лице печать боли застывает.

– Довольно. Твоей вины нет, – говорю жестко, холодно. – Более не намерен к этому разговору возвращаться.

Многое бы отдал, чтобы избавить брата от бессмысленных угрызений совести.

Еще больше бы отдал, чтобы забрать его боль себе. Я справлюсь. Выстою. Переживу. Главное – унять страдания брата. А возможно ли это? Нет.

– Ты зачем этому человеку, ее мужу заплатил? – Резко меняет ему. Для многого слова не нужны. Родная кровь. Связь, которая не рвется. – Ты мог забрать ее в любой момент. Она тебе принадлежит. И тут людские законы не действуют.

– Знаю, – усмехаюсь. – Я поставил на ней клеймо – продана. Предана мужем.

– Вся жизнь ее мыльный пузырь – это ты показал.

– Верно. Я обнажил истину. В данном случае я нанес первый удар правдой, – подхожу к утыканной дротиками фотографии, очерчиваю пальцем контур ее лица. – Вскрыл гнилое нутро ее супружеской жизни.