Любовь в заказе не значится

На подъезде к дому Ольга уже не плакала. Все, что могло пролиться, пролилось. Руки дрожали. Она с трудом попала ключом в замок, а за дверью, в стенах съемной квартиры, где жила уже почти четыре года, на плечи тяжелым ярмом навалилась безысходность. Суровая, непроглядная, знакомая и уже немного позабытая.

Первые два часа Власова боролась. Носилась как угорелая по дому, перекладывая вещи и стирая несуществующую пыль. Обжигая губы, пила горький кофе и нервно щелкала кнопки телевизионного пульта. Делала все, что обычно, когда становилось плохо.

Но не помогало.

Словно в героиновой ломке, с каждой минутой ее затягивало все глубже.

Нужно было что-то, что заставило бы перетерпеть. Хотя бы ближайшие часы. Самый пик. С рассветом, Ольга уже знала, что сможет выбраться сама. Но ночь наедине с собой в четырех стенах… Прочности могло не хватить.

Вариантов спасения было много. Последние годы сделали ее экспертом в вопросах бегства от себя. Шумные клубы до утра и алкоголь, гонки по ночному городу и работа до черных мух перед глазами… Десятки способов спрятаться, слабеньких как подорожник при переломе. И один действенный, способный отключить опасную способность думать и лишить воли.