Гомер Пим и секрет одиссея

Но дела семейства нужно было как-то устраивать, и вот компромисс найден: Нинон теперь три дня в неделю училась в инженерном колледже за сотню километров – изучала домашнюю электронику и, вместо того чтобы снять жилье в городе, жила у Пимов, приглядывая за племянником. Семья для нее была на первом месте – а уж особенно в такие трудные времена.

Сейчас в Гомере боролись два противоречивых чувства: с одной стороны, он был рад, что ему уже двенадцать и он вместе со своими гениальными друзьями вот-вот успешно перейдет в пятый класс – через два дня классный совет, и решение примут официально.

Но, с другой стороны, его по-прежнему терзала горечь утраты. Сколько людей думает, что отец начал новую жизнь на стороне… А вот он, как и мама, в это не верил. Никогда не бросил бы их так Давид Пим, не подав ни малейшей весточки, и ни за что не смог бы вынести, что его сын так несчастен.

Это было просто невозможно.

Гомер забрался на водительское место в машине, уже пять лет стоявшей в одном из гаражей. Отцовским кремом для бритья в ней больше не пахло, но сколько всего еще тут напоминало о нем! На спинке переднего сиденья – коврик из деревянных шариков, чтобы не уставала спина, на заднем сиденье – забытая кепка цвета хаки, к солнцезащитному козырьку на лобовом стекле прикреплена семейная фотография, брелок для ключей с фигуркой Эола – греческого бога ветров… и даже ветхая узловатая веревка, которую обожал покусывать пес Раймон, живший в семье Пимов. Милейший шиба-ину исчез одновременно с хозяином. От него осталась только игрушка, источавшая кошмарный запах, и кусочки шерсти на ковролине, которые ни у кого так и не хватило духу собрать.