Драма в Гриффин-холле, или Отравленный уикенд

– Стервятники?! – переспросил Филипп, в недоумении приподняв одну бровь. – А кого конкретно дедушка Матиас имел…

Заметив свирепую гримасу на лице сестры, он осекся и резко обернулся. Через двери, ведущие в сад, в холл неслышными шагами вошла Грейс Хоггарт. Её широкоскулое лицо было совершенно невозмутимым, только припухшие веки выдавали недавние слёзы. Намокшие волосы облепили крупную голову, тёмно-коричневое платье насквозь пропиталось водой и казалось почти чёрным, будто у вдовы. Беспомощно свесив руки по сторонам своего полноватого тела, Грейс смотрела на собравшихся в холле со спокойствием Мадонны, и от этой её бесстрастности Оливию почему-то пробрала дрожь.

Никто не смог подобрать нужных слов. В полной тишине, нарушаемой только шумом ливня за стенами дома, Грейс вступила на лестницу и медленно начала подниматься, внимательно глядя себе под ноги и оставляя мокрые следы на ступенях из благородного дуба.

Дождь так уютно барабанил по крыше над кукольной комнаткой тётушки Розмари, что пожилая леди не нашла в себе сил сопротивляться блаженной дремоте. С удобством расположившись в широком кресле, среди атласных подушек, она прикрыла глаза и теперь наслаждалась восхитительными ощущениями, охватившими её тело после такого роскошного ланча. Давненько она не пробовала столь изысканных блюд. А вино!.. Её брату чрезвычайно повезло, кухарка у него превосходная. Стараясь не думать о том, в какую сумму обошлась старшему Крэббсу трапеза, тётушка Розмари сбросила вышитые шёлковой гладью домашние туфли и удовлетворённо вздохнула.