Королева красоты Иерусалима

И вот когда я уже почти уверилась, что старушка замкнулась в себе и что на этот раз я не узнаю продолжения бабушкиной истории, она вдруг заговорила тихим голосом:

– Наша семья, керида, семья Эрмоза – хорошая семья, золото, а не семья. Но после одного случая она уже никогда не была такой, как прежде. Этот случай повлиял на всех женщин и на всех мужчин нашей семьи. Я расскажу тебе о своей матери, Меркаде. Да, она и правда была старой каргой, как о ней говорила моя невестка Роза, мир праху ее. Но чтобы рассказать о Меркаде, нужно начать с моего отца, Рафаэля, еще с тех времен, когда он отправился в Цфат. Слушай хорошенько, Габриэла, потому как я расскажу тебе об этом только один раз, и то я не уверена, что поступаю правильно.

Мягкий свет лампы освещал изрезанное морщинами лицо тии Аллегры. Это будет долгая ночь, думала я, поудобнее устраиваясь на диване среди подушек. Я смотрела не отрываясь в старческое лицо, и внезапно меня охватила тоска по бабушке. Тия Аллегра почти ничем ее не напоминала: ни телом – хрупким, в отличие от крупного и широкого тела бабушки, ни волосами – серыми, собранными в пучок на затылке, а у бабушки Розы коса обвивала голову, ни мягким свитером, облегавшим ее маленькую грудь, ни тонкими щиколотками в ортопедических туфлях, в то время как у бабушки из тапочек выглядывали распухшие щиколотки. Даже двигались они по-разному. И только одним она очень напоминала мне бабушку Розу – манерой разговора, сочетающей в себе ломаный иврит с изысканными словечками на спаньолит, значения которых я не знала, но общий смысл улавливала.