Второй сын

Хёд так правдоподобно изобразил злобный старушечий хохот, что Гисла прыснула. Он был прекрасным рассказчиком.

– Тогда Локи спросил: «Кто, если не я?» Но норны не знали. Они сказали ему: «Мы видим лишь то, что можно увидеть». Локи счел их ответ очень странным и ушел, раздумывая над этой загадкой. Он бился над ней, пока однажды не встретил в лесу Хёда. Тот охотился, стреляя по дичи из лука. Локи заметил, что Хёд прислушивается к добыче, но не видит, как летят его стрелы… или как они попадают в цель. Тогда‐то Локи и понял, что сумел наконец разгадать загадку норн.

– Слепой бог… охотился? – Гисле не верилось, что такое возможно.

– Я охочусь. И ловлю рыбу. Я много чего умею делать, – сказал Хёд, нарезая пойманную им рыбу на куски и раскладывая их на решетке над пылавшими углями.

– И что тогда сделал Локи? – смущенно спросила она.

– Бальдра мог убить только бог… лишь другой бог мог приблизиться к нему.

– Но зачем Хёду было убивать Бальдра? Он что, тоже ему завидовал? – снова перебила она.

– Нет. Но Локи решил перехитрить Хёда. Он понял, что норны ни о чем не узнают, если Хёд не будет понимать, что делает.