Второй сын

– Замолчи, отрок! – взвизгнул Арвин.

Всякий раз, слыша о рунах, он вел себя так, словно думал, что она пришла их забрать… или увидеть. Или выучить.

– Сколько тебе лет, девочка?

– Четырнадцать.

– Нет, – фыркнул Арвин, словно она врала, хотя к чему бы ей было врать.

– Да, – ответила она.

– Ты маленького роста. У тебя не женские формы. Ты выглядишь младше, – возразил Арвин.

Он был прав. Ни грудь, ни бедра у нее не были развиты. Несмотря на длинные волосы, любой, кто увидел бы ее теперь, в старой блузе Хёда и в его штанах, счел бы ее мальчиком.

– Лицо у тебя не мальчишеское, – задумчиво произнес Арвин. Он словно читал ее мысли. – Слишком красивое. Губы слишком розовые, глаза слишком знающие. – Он кивнул сам себе, словно окончательно поверив, что не ошибся. – Да-да. Сомнений нет. Ты ведьма.

В том, что Гисла не ведьма, Арвина убедило вовсе не ее пение. Но песня Гислы не оказала на него того же действия, что на Хёда: тот сидел в восхищенном оцепенении, пока Гисла пела Арвину балладу Сонгров – гимн своего народа, прославленных певцов и музыкантов.