Каждый час ранит, последний убивает

– Будешь себя хорошо со мной вести, разрешу отцу позвонить, – тихо говорит он.

Я поднимаю голову, приоткрываю рот. Но что сказать, что сделать?

Я мечтаю о том, чтобы позвонить отцу. И этот извращенец об этом знает.

Он толкает меня к столу с мойкой, расстегивает мне блузку.

– Расслабься…

Блузка падает на пол. Я остаюсь в футболке, которую он приподнимает, он трогает мою грудь. Мне так плохо, что кажется, я сейчас упаду в обморок.

– Вам не следует…

– Заткнись, – говорит он, не повышая голоса.

Когда он запускает руку мне в трусики, я перестаю дышать. Через секунду я его отталкиваю и бегу в противоположный угол комнаты. Он пристально смотрит на меня, но я не отвожу взгляда.

– Ты не хочешь позвонить отцу? Не хочешь с ним поговорить?

– Я не такая! – говорю я.

– Какая не такая?

– Как та женщина, из гаража. На капоте вашей машины…

Шарандон меняется в лице, он перестает улыбаться:

– О чем ты?

– Сами знаете! В воскресенье, когда мадам ушла к сестре, а та женщина пришла сюда. На серой машине приехала… Я видела вас там, в гараже!