Его ребенок

– А-а-а… – тихо простонала я и растерла виски.

Да какая мне разница, господи. Забыть. Пережить. Не думать и не вспоминать. Все.

Я решительно смахнула вкладку с сайтом организации и, свернув браузер, заблочила телефон. Вышла на ближайшей остановке и поехала в обратную сторону. Чертова рассеянность и шоковое состояние. Ни о каком визите к Олесе больше и речи не шло. Тут бы мысли в кучу собрать.

Вечером мама прислала мне сообщение с благодарностью, а Кристина даже помогла с ужином, почистив картошку. Я же, немного расслабившись, решила, что зря подозреваю и вижу во всем какую-то теорию заговора.

Следующие пять дней до середины недели прошли спокойно: мама больше не теряла никакие документы, Кристина справлялась с подготовительными тестами к ЕГЭ самостоятельно, и мне оставалось их лишь проверять, в баре ко мне никто не приставал, и я благополучно доработала свои самые последние смены, забрав трудовую. А Рома Скольников не подходил ко мне ближе чем на три метра, и это не могло не радовать, но было кое-что еще. В ночь с понедельника на вторник мне опять приснился Марк, а потом на следующую ночь, и еще на одну, и еще…